www.art-methods.coach, www.facebook.com/artmethods.coach, www.beit-midrash.com, www.web4small.com
«Сказал Шмуэль га-Катан: этот мир подобен глазному яблоку человека: его белок — это океан, окружающий весь мир; чернота в нем — это мир; зеница в черноте — Иерусалим; изображение в зрачке — Храм, который в скором отстроится в наше время, при жизни всего еврейского народа». Мидраш «Малый Путь Земли» (Дерех Эрец Зута)
«Скиния подобна вселенной и человеку, названному «малой вселенной». Каким образом? Пресвятой, благословен Он, сотворил мир подобным рожденному женщиной; как рожденный женщиной начинается с пупка и растягивается на четыре стороны, так и мироздание начал Пресвятой с Краеугольного камня»
(Мидраш Танхума Пкудей 3)
1. ПРО ЦЕНТР МИРА
Земля Израиля посередине мира,
Иерусалим в самом сердце Земли Израиля,
Храм посередине Иерусалима,
Святая Святых в центре Храма,
Ковчег Завета посередине Святая Святых,
А перед Ковчегом Завета – краеугольный камень Эвен-Штия, на котором основан мир.
(Мидраш Танхума, гл. Кдошим)
Так начинает Сказочник рассказывать о волшебном городе (книга, часть 1, гл. 2 «Про волшебный город», стр. 10)
Так же рабби Нахман начинает свою "Сказку о Скромном царе".
СКАЗКА О СКРОМНОМ ЦАРЕ
История об одном царе, при котором был мудрец. Сказал как-то царь мудрецу:
«Есть один царь, что считает себя великим героем и человеком правдивым и скромным. Герой – я знаю о его геройстве: окружена его страна морем, а на море – войско на кораблях с пушками никому не дает приблизиться. За морем – глубокая трясина вокруг всей страны. Через трясину идет узкая тропка, по которой не пройти кроме как в одиночку. Но и там расставлены пушки, и если кто идет с войной – стреляют в него и не дают пройти.
Считает он себя правдивым и скромным, но об этом-то я не знаю, потому хочу, чтобы принес ты мне портрет этого царя. Должны быть у царя портреты всех прочих царей, а его портрета ни у какого царя не найти, потому что он скрыт от людей и сидит за пологом, в отдалении от своих подданных».
Собрался мудрец идти в ту страну и решил про себя, что нужно ему узнать, в чем же ее суть. А как узнать суть страны? – через ее шутки, ведь чтобы узнать суть чего-то, нужно узнать шутку этого. Есть разные виды шуток. Один хочет и вправду навредить приятелю, а когда тот возмущается, говорит «Я только пошутил», как написано: «Так человек, что коварно вредит ближнему, говорит потом «Я пошутил» (Мишлей, 26-19). Другой вправду хочет пошутить, но приятель страдает от его слов. Есть разные шутки.
Есть среди стран страна, включающая все страны, а в этой стране есть один город, что заключает в себе все города страны, включающей все страны. В этом городе есть дом, что включает все дома города, заключающего все города страны, включающей все страны. И в этом доме есть человек, состоящий из всех людей дома, что включает все дома города, заключающего все города страны, включающей все страны. И есть там один, что создает все насмешки и все шутки страны.
Взял с собой мудрец большое имущество и пошел туда и увидел там много всяких насмешек и понял по шуткам, что страна эта полна лжи с начала и до конца. Увидел он, что превращают там все в насмешку и обманывают в делах, а если кто идет судиться в магистрат, то находит там только ложь и взяточничество. Идет в сенат, что еще выше, а там тоже сплошная ложь и все как бы в шутку оказывается обманом. И понял мудрец по этим насмешкам, что вся страна полна лжи и обмана и нет там правды, и занялся там делами.
Решил он попробовать себя в торговле, стал судиться по коллегиям, а они все полны лжи и подкупа. Сегодня дает им взятку, а на завтра его уже не узнают. Пошел в высшие коллегии, но и там все ложь, дошел до сената – только и там полно лжи, пока не дошел до самого царя.
А когда пришел он к царю, обратился к нему и сказал: «Над кем ты царь? Ведь вся стана полна лжи от начала и до конца и нет в ней правды вовсе». И описал всю ложь страны. Когда услышал царь его речи, высунул ухо из-за полога, чтобы лучше слышать, удивившись тому, что нашелся человек, познавший всю ложь страны. Царские придворные, что слышали эти речи, очень разгневались на мудреца, но он продолжил рассказывать о лжи. А потом сказал: «Можно предположить, что и царь такой же, и любит ложь, как и вся страна. Но я вижу, насколько ты правдив, ведь потому ты столь далек от них, что не можешь вынести этой лжи». И стал восхвалять и превозносить царя.
Царь же был очень скромен, и в величии его была скромность. Как бывает со скромными – чем больше их превозносят, тем меньше и скромнее они становятся - так и царь, чем больше восхвалял его мудрец, тем меньше и скромнее он становился, пока не превратился и вовсе в ничто. И не смог больше сдерживаться, отбросил полог, чтобы увидеть того мудреца, что понял и познал все это, и открылось его лицо. Увидел его мудрец и принес его портрет царю.
На самом деле, Центр Мира – понятие глубоко относительное. Каждая культура вырабатывает себе свой образ Центра мира. В нашей запутанной жизни, которая, как выразился папа Авигаиль, "устроена неправильно, потому что пропала дочка царя" (1 часть книги, конец пролога, стр. 8) Центр Мира разделён на множество разных точек, подлинная взаимосвязь между которыми может только угадываться. Истинное положение вещей, согласно еврейской традиции, раскроется только после исправление мира:
И будет в последние дни… (Ишайа. 2:1-3):
(2) И будет, в последствии дней утвердится гора дома Г-сподня как вершина (всех) гор, и возвысится над холмами, и устремятся к ней все народы. (3) И пойдут многие народы, и скажут: "давайте взойдем на гору Г-сподню, в дом Б-га Йаакова, чтобы Он научил нас путям Своим и чтобы пошли мы стезями Его". Ибо из Цийона выйдет Тора и из Йерушалаима – слово Г-сподне.
Дело в том, что Иерусалим действительно был основан на самой низкой из группы гор, то есть, все горы, стоящие вокруг древнего Иерусалима были его выше. Святость Места определяется не его природным расположением, не следует напрямую из физической действительностью, - а является сокрытым замыслом, совершенно неочевидным постороннему наблюдателю.
Правда, другой мидраш считает, что возвышение горы, на которой стоит Иерусалим, уже совершилось. Он опирается в этом на два значения названия «Мория», под которым, согласно комментариям, упоминается Храмовая гора в книге Берешит: Мория это и «Г-дь покажет», и «Страх Г-да».
Господь явился праотцу нашему Аврааму: «...и сказал ему: Авраам! Он сказал: вот я! И Он сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Ицхака, и поди себе в землю Мория и принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе.
И встал Авраам рано утром, оседлал осла своего и взял с собой двух отроков своих... и пошел на место, о котором ему сказал Господь. На третий день поднял Авраам глаза свои и увидел это место издалека...» Задались мудрецы вопросом: каким образом было видно это место издалека?.. «В начале место было низким, но поскольку Господь на меревался простереть благодать Свою на это место и сделать его священным. Он сказал: Царю надлежит поселяться не в низине, а на высоком месте, заметном, видном для всех и укрепленном. Немедленно указал Господь сдвинуться горам в одно место, чтобы обра зовать место для «Шехины». Вот почему на звана гора «Мория», ибо вследствие страха Божьего образовалась гора. «И увидел это место издалека». (Агадат-Вильнаи)
То есть, Авраам мог увидеть мир таким, каков он в окончательном замысле, а не таким, как он представляется сам по себе.
Рабби Нахман: Про гору, поле и дом.
(...)он (Яаков) раскрыл Божественность Всевышнего больше, чем кто-либо из праотцев.
Ибо Авраам назвал его (место Храма) "горою", а Ицхак назвал его "полем" (Трактат Псахим, 88). А "поле" более постижимо и насущно людям, нежели "гора". Яаков же назвал место Храма, которое является местом молитвы, "домом", который является местом проживания людей, ибо возвысил он молитву от аспекта "горы" и "поля" до аспекта "дома", который понятнее людям, нежели "гора" и "поле". (...)
Раби Нахман из Браслава, Ликутей Моhаран, симан 10.3
2. ПРО ЯКОВА И КРАЕУГОЛЬНЫЙ КАМЕНЬ
Сюжет, похожий на этот рассказ про Авраам существует также про Якова. В сущности, оба они отчасти отсылают к псалму, где Иерусалим назван «городом слитым воедино» (см. Ниже). Двеннадцать гор, двенадцать камней – это ещё и колена Израиля...
Про то как из 12 камней получился один единственный, и Яков испугался:
Берешит, 28
/16/ И ПРОБУДИЛСЯ ЯАКОВ ОТО СНА СВОЕГО, И СКАЗАЛ: "ИСТИННО, ЭТО - МЕСТО, ГДЕ ОТКРЫВАЕТСЯ БОГ, А Я НЕ ЗНАЛ!". /17/ И ИСПУГАЛСЯ ОН, И СКАЗАЛ: "КАК СТРАШНО МЕСТО ЭТО! ЭТО НЕ ЧТО ИНОЕ, КАК ДОМ ВСЕСИЛЬНОГО, А ЭТО - ВРАТА НЕБЕС". /18/ И ВСТАЛ ЯАКОВ РАНО УТРОМ, И ВЗЯЛ КАМЕНЬ, ЧТО СДЕЛАЛ СВОИМ ИЗГОЛОВЬЕМ, И ПОСТАВИЛ ЕГО ПАМЯТНИКОМ, И ВОЗЛИЛ МАСЛО НА ЕГО ВЕРШИНУ.
Комменттарий Раши:
и положил себе изголовьем - Выложил из них подобие (защитного) желоба вокруг своей головы, потому что боялся диких зверей. (Тогда камни) стали спорить друг с другом. Один говорит: "На меня положит праведник свою голову". И другой говорит: "На меня положит". Тотчас Святой, благословен Он, сделал их одним камнем. И поэтому сказано: "И взял камень, который он положил себе изголовьем" [28, 18].
Как же так могло получиться, что Яков ушёл из дома в длинную дорогу, лёг спать посреди пустыни, - а камень, на котором он проснулся, оказался в Иерусалиме?
Тем более, что у этого стиха есть прямое значение, по которому «Дом Б-жий» (Бейт-Эль) это не Храм, а реальный израильский город Бейт-
Эль (Вефиль), расположенный в двух километрах от Рамаллы.
Зато другой мидраш говорит, что
«Всю землю Ханаанскую Господь свернул, как сворачивают свиток папируса, и. положив ее под изголовье Яакова, — сказал: — Землю, на которой ты лежишь, Я отдам тебе и потомкам твоим». Талмуд, трактат Хулин, 91
А третий добавляет, что Земля Израиля – и есть свёрнутый свиток, который в конце времён будет развёрнут – и покроет собой всю землю.
3. см. в материалах бейт-мидраша комментарий «сфат эмет» ПРО ДЛИННУЮ ДОРОГУ ЯАКОВА. Называется «Видение во тьме», мы ни разу до него не дошли, но этот комментарий есть во всех текстах БМ, которые раздавались (если у кого-то нет, напишите, пришлём). Там говорится о том, что Яаков, по мнению комментатора, добровольно отправился в галут, добровольно покинул Землю и родителей, чтобы оказаться в полной темноте и заслужить некое видение, возможное только во сне.
4. ПРО СЕРДЦЕ ГОРОДА
Итак, пока что Центр мира не проявлен во всей полноте, его частицы присутствуют повсюду. Ровно поэтому Грин может найти краеугольный камень Эвен-Штия посреди Нового Города, на площади, где собирается повеселиться молодёжь. А в песенке про светофор (см. книга, часть1,стр. 28, гл.»Про самый первый светофор») в ивритском тексте про светофор сказано буквально, что он стоял «В сердце города» - теми же словами, как мидраш Танхума (выше). И действительно, для иерусалимских шофёров этот самый первый светофор был вполне себе центром мира! Это уже потом, когда светофоров стало пруд-пруди про самый-самый первый стали забывать, и даже песенку – и ту подзабыли. Более того, когда её пытались вспомнить и перевести на русский язык для этой книжки, версии получались совсем разные.
Светофор был один
На весь город один
На весь город один светофор
Красный свет зажигал
На весь город один
И весь город стоял как один
Но зелёный огонь
Загорался один
И весь город спешил как один
И включал светофор
Желтый свет будто сон
И все спали тогда как один
А бывало, когда
Светофор засыпал
И все гасли огни как один
Все гудели ему
Все дудели ему
Все будили его как один
Другой перевод песенки про светофор:
Так я слышал от шофёров,
Тех, что ездят с давних пор -
Прежде прочих светофоров
Был сделан этот светофор.
В сердце Иерусалима
Он включал зелёный свет,
И любой кто ехал мимо,
Говорил ему "привет".
А когда включался красный,
Непонятно почему,
Все клаксоны громогласно
Пели песенку ему!..
Однако даже на страницах книги этот светофор то и дело возвращается: песенка о нём оказывается путеводной ниточкой к Аврамику (книга, часть 3, гл. одиннадцатая, «Про встречу с Аврамиком и 60-е годы» стр.216 ), возле него происходит не одна интересная встреча (часть 2, гл 15 «Про Тали и фигурки» стр.101, И ДР.).
Название «Сион» (Цион), принадлежавшее горе, на которой стоял город Давида, впоследствии перешло совсем другой горе, и до сих пор ей принадлежит. А с другой стороны, мидраши нередко называют Сионом и саму Храмовую гору. В культуре название «Сион» стало обозначением Иерусалима, символическим обозначением Центра Мира. Отсюда, например, произошёл термин сионизм (в ранние периоды употреблялось выражение «любовь к Сиону», «агават-цион», взятое из мидрашей). О сионизме см. в соответствующем разделе материалов.
Сказка про царицу Елену, придуманная Элишой, рассказывает о попытке этой царицы найти центр мира обходным путём – выбрав другую гору. Действительно, в эпоху власти над Иерусалимом христиан центром города и, соотвественно, всего мира была гора Голгофа, на которой стояла церковь, построенная царицей Еленой, которая называлась «Храм Гроба Г-дня». Впрочем, существовали также и христианские легенды, сохранявшие традицию святости Храмовой горы (см. Приложение 1). Однако в целом христианская традиция чаще утверждала, что гора Мория – именно Голгофа, и там был собственный краеугольный камень, была найдена могила Адама (в то время как еврейская традиция рассказывала, что Адам был сотворён из земли Храмовой горы).
Сказка о царице Елене (книга, часть 1)
огда пришли римляне и разрушили Дом Царя Царей, не удавалось никому ничего построить на том месте, ведь там лежал краеугольный камень Эвен-Штия, и было в Иерусалиме запустение. Правил в Византии император
Константин, и был ему сон: выросло посреди города дерево, ветви его распростерлись по всему миру, и в тени его укрывалось всё живое. Созвал Константин своих мудрецов и спрашивал их: что это за город? И никто не мог сказать ему. Спросил: все ли мудрецы – здесь? Ответили ему: есть еще один
среди нас, но он так стар, что впал в слабоумие и лишь рассказывает детские сказки. Приказал Константин позвать и его. Спросил его о городе, из которого произросло дерево, и ответил мудрец: Город этот называется Иерусалим, в котором стоял Дом Царя Царей.
Отправил Константин свою мать, царицу Елену, в Иерусалим, потому что хотел отстроить там церковь, которой не будет равных на земле. Приехала царица Елена в Иерусалим, пришла на место, где стоял Дом Царя Царей – и не нашла там никакого дерева. Сказала она: Стоял Дом Царя Царей – и вот, нет его;
стояло царство Давида – и вот, пало. Сын же мой отстроит церковь в другом месте, чтобы стояла она во веки веков.
Созвала Елена всех мудрецов Иерусалима и его окрестностей и спрашивала их о том дереве, но никто не мог сказать ей. Спросила: Все ли мудрецы – здесь? Ответили ей: Есть ещё один, по имени Йегуда, но он так стар, что впал в слабоумие и лишь рассказывает детские сказки. А живет он за городскими
воротами.
Позвала Елена Йегуду. Сказал Йегуда: «Когда был я еще совсем молод, шёл я однажды мимо большого дерева в Иерусалиме, присел отдохнуть в его тени – и задремал. И слышал я сквозь сон, что прилетел орел и хотел построить на нем гнездо. Змея, жившая в дупле того дерева, сказала ему: не пройдёт и ста
лет, как придёт император Константин, и назовет это место святым, и построит на нем церковь, которой не будет равных на земле...» И показал Йегуда царице Елене то место.
Пошла она туда в короне и пурпурной мантии; как подошла к холму, на котором стояло дерево, не могла двинуться с места, чтобы приблизиться. Тогда сняла u царица Елена корону, мантию и всё своё облачение, одела простую одежду – и взошла на холм.
Построил там сын её, Константин, великолепную церковь, и приходили со всего мира люди поглядеть на неё, и там стоит она по сей день...
Поэтому, когда халиф Омар приехал в Иерусалим и спрашивал у христиан, где место Эвен-Штии, все уверенно показывали ему на гору Голгофу.
«Ибн-Шеддад (ибн-Аус) сообщил мне со слов своего отца, что Омар, заключив письменно мирный договор с жителями Иерусалима, сказал иерусалимскому патриарху: сведи меня к мечети Давидовой (т.е. месту Храма). – Хорошо, сказал патриарх. И пошел Омар, препоясанный мечем, во главе прибывших с ним четырех тысяч своих соподвижников, препоясанных мечами, и в сопровождении толпы наших, бывших под Иерусалимом, у которых не было другого оружия, кроме мечей. Патриарх шел перед Омаром с его соподвижниками, а мы за Омаром. Так мы вошли в город Иерусалим. Патриарх привел нас в ту церковь, которая называется церковью аль-Кумамы («Храм Гроба Г-дня»), и сказал: это мечеть Давидова. Тогда Омар внимательно посмотрел и сказал: ты солгал; посол Божий не так описал мне мечеть Давидову. Тогда патриарх пошел в церковь, которая называется Сихьюн (Сион), и сказал: это мечеть Давидова. Но Омар сказал: ты солгал. Тогда он повел его в мечеть Иерусалимскую и довел его до ворот, называемых Воротами Мухаммада, и оказалось, что подворотная лестница до самой улицы, на которую выходили ворота, завалена спустившимся из мечети мусором; его было так много, что он почти касался потолка лестницы. Тогда патриарх сказал: тебе нельзя войти иначе как на четвереньках. Омар ответил: хотя бы и на четвереньках! и патриарх пополз перед Омаром, а мы за Омаром и очутились во дворе мечети иерусалимской и там встали на ноги. Долго и внимательно смотрел Омар и затем сказал: клянусь Тем, в Чьих руках душа моя, это и есть то, что описал нам посол Божий”.
(мусульманский историк Аль-Валид ибн-Муслим)
Существуют и другие истории про поиски Омаром этого места, и некоторые из них использует в своей сказке Элиша.
Сказка про халифа Омара. (книга, часть1)
Жил-был арабский халиф Омар. И решил он построить в Иерусалиме мечеть, которой не будет равных на земле. Приехал в Иерусалим и стал по ночам переодеваться в простого жителя города и подслушивать, что люди между собой говорят. Услышал он однажды, как жена мужа ругает:
– Как же мог ты, растяпа, лучший свой ковер, где изображен Дом Царя Царей, даром отдать?
– Как мне было быть? – отвечает ей муж. – Подъхал к моей лавке богато одетый всадник на багдадском скакуне и сказал: «Возьму я твой ковер, а взамен открою тебе тайну. Если захочет халиф построить мечеть, которой на земле нет равных, должен он основать ее на краеугольном камне Эвен Штия и полить водой из Эденского сада». Сказал так – и ускакал.
И снова стала женщина ругать своего мужа:
– Дурачина ты, простофиля! Ведь с богатого человека надо было просить двойную цену! Только с чего бы стал такой знатный господин раскрывать тебе свои тайны? Должно быть, ты задремал, ковер украли, и все это тебе приснилось.
На другой день позвал к себе халиф продавца ковров и, расспросив его, заплатил цену втрое больше цены ковра. Стал думать халиф, как отыскать краеугольный камень и источник райской воды.
Опять пошёл ночью гулять, и услышал, как жена мужа ругает:
- Как же мог ты, растяпа, вернуться домой в одном ботинке?
А тот отвечает:
- Как же мне было быть? Шёл я от Восточных ворот, и сошёл с тропы, и нога моя провалилась в скрытую землёй дырку, так что я весь туда чуть не упал. И уж конечно побоялся я лезть туда за ботинком, ведь может статься, что нет этой дырке дна, и благословен Творец, который избавил меня от падения в неё.
И стала снова жена ругать его, говоря:
- Дурачина ты, простофиля! Должно быть, там под землёй был зарыт клад, и надо было сойти и забрать его!
На следующий день позвал к себе халиф того человека, и дал ему много денег и пару ботинок с халифской ноги. Приказал ему указать ту яму
за Восточными воротами. Спустился туда – и оказался в Давидовом туннеле, где бьёт источник Гихон, воды которого – из Эдемского сада.
Опять вышел на улицу ночью. И опять услышал, как жена мужа ругает:
– Как же мог ты, растяпа, упустить крысу, которая съедает запасы нашего зерна?
– Как мне было быть? – отвечает ей муж. – Сидел я, не смыкая глаз, в амбаре и увидел, как встретились две крысы. И одна приветствовала другую, как приветствует человек человека. И рассказывает о своем новом доме: «Горит в моей новой норе ночью и днем чудесный свет, и не приходится мне покупать светильников!» Пошли крысы вместе смотреть на это чудо, - и я вслед за ними. Но скрылись крысы в какой-то норе, и я их уже не дождался.
– Дурачина ты, простофиля! – ругает его жена. – Видно, в той норе великий клад, что светится она так. Только с чего бы это у крыс были светильники и они ходили в гости? Видно, ты задремал в амбаре, и всё это тебе приснилось!
На следующий день призвал халиф Омар владельца амбара и, расспросив его обо всем, приказал показать место той норы. Стали копать – и нашли краеугольный камень Эвен Штия от которого и шел волшебный свет.
И построил халиф Омар на том месте мечеть. Вся она покрыта мозаикой, а купол её – чистое золото. Так по сей день и называют её – Мечеть Омара, или же – "Куббат ас-Сахра", что по-арабски значит Купол Святого Камня. Над западными её воротами написано "Святой Камень – из Эдемского сада он", а над восточными: "Ворота эти – в Эдемский сад".
Кстати, современные историки утверждают, что и предание об Омаре – уже своего рода обходной путь, так как «Купол Святой Скалы» был построен только при наследниках Омара.
Однако в любом случае важно отметить, что правитель, построивший «Мечеть Омара» старался найти именно то самое место, на котором стоял Храм – ему было важно подчеркнуть, что, в отличие от христиан, он прямым путём возвращается к библейским традициям.
ПРИЛОЖЕНИЕ 1.
Другие рассказы о камне Эвен-Штия и о Храмовой горе
Согласно многим преданиям, камень находился в Святая Святых, но, как нам известно, размеры этого сакрального помещения были: “длиною в двадцать локтей, шириною в двадцать локтей и вышиною в двадцать локтей” (3 Цар. 6:20) [38], т. е. по нашим меркам 10Х10 метров, а размеры камня на сегодняшний день, даже после всех вандалистских усечений, составляют 13Х17 метров. Есть предположение, что камень находился перед Храмом, с восточной стороны и на нем был установлен жертвенник, но пока это остается ничем не подтвержденной гипотезой.
На камне осталось множество следов: отверстий, ямок, трещинок, зазубринок и т. п.; о каждом из них есть целая серия легенд. Говорят, что в эпоху крестоносцев священники откалывали от камня кусочки и продавали их пилигримам по цене: вес камня – вес золота, но когда правители узнали об этом, то приказали покрыть камень мрамором и оградить доступ к нему железной решеткой, остатки которой хранятся в Музее исламского искусства. Наиболее почитаемое место на скале – это так называемый след Мухаммада, находящийся в настоящее время на отдельном камне, отсеченном от скалы и установленном в ее юго-западном конце. Сейчас здесь стоит небольшая башенка, через нее можно дотронуться и до самого “следа”. В ней есть также реликварий – серебряная коробка, в которой хранятся три волоса из бороды Мухаммада. В 1609 году султан Ахмед I передал его в дар мечети. 27 числа священного месяца Рамадан эту реликвию показывают молящимся. По преданию, в прошлом здесь хранилось также знамя и меч пророка. На скале показывают и другие следы: Джибрила (архангела Гавриила), отпечаток ноги Иисуса, следы еврейских пророков, след Идриса (Идрис – в Коране это пророк и праведник, отождествляемый с Библейским Енохом. Он обманул ангела смерти и проник в рай живым, и за свою верность Аллаху был оставлен там). По краям камня показывают четыре насечки – следы пальцев Джибрила, которые образовались при удержании скалы ангелом, когда она начала подниматься на небо вместе с Мухаммадом. Насири-Хосрау в своей “Книге путешествия” в 1052 году пишет: “Я слыщал, что когда здесь был Авраам с Исааком, то этот последний, еще будучи ребенком, прошел по Сахре, и это следы его ног”.
Легенда, распространенная среди жителей Иерусалима, рассказывает, что камень в течение многих поколений парил в воздухе. Насири-Хосрау в своей “Книге путешествия” пишет: “Говорят, что в ночь Мираджа Пророк сперва сотворил намаз под куполом Сахры и положил на нее свою руку. Когда он стал выходить, Сахра встала в знак почтения к нему. Тогда пророк снова положил на нее свою руку, чтобы она вернулась на свое место и улеглась. До сих пор она осталась полу-приподнятой. Оттуда Пророк пошел к тому куполу, который называется по его имени, и сел на Бурака. Вот причина почитания этого места. Под Сахрой есть большая пещера, в которой постоянно горят свечи. Говорят, что когда Сахра сделала движение, чтобы подняться, то под ней образовалось пустое пространство, которое осталось после того, как Сахра улеглась”].
Муджир эд-Дин в 1496 году писал: “Обходя пещеру со всех сторон, ты видишь, что Скала отделена от почвы, нигде не соприкасаясь с ней; в некоторых местах промежуток больше, в некоторых меньше. Автор Мусир аль-Гарама говорит: таковы его слова; это необыкновенно удивительно. Я прибавлю: вещь известная, что Скала повешена между небом и землей. Рассказывают, что она оставалась в таком положении, пока не вошла под нее беременная женщина; подойдя под середину она была поражена ужасом и выкинула. Тогда вокруг Скалы кругом возвели постройку, так чтобы людям не было видно, в каком положении она находится”.
Европейский паломник, посетивший Иерусалим в 1641 году, рассказывает: “Он (камень) стоит в воздухе между небом и землей, и в недавнее время построили с четырех сторон каменную стену, окружающую его, но камень не касается стены. Причина строительства стены – из-за беременных женщин, выкидывающих плод, увидев висящий камень”. И действительно, если постучать по мраморным стенкам, построенным в некоторых местах грота, то получается как бы звук пустоты.
С юго-западной стороны скалы четырнадцать ступеней ведут в небольшой грот, который выглядит как высеченая в скале комната. Колонны у входа в пещеру относятся к периоду крестоносцев. Справа от входа в грот в скале есть выступ, называемый по-арабски “Лисан ас-Сахра” (язык скалы). Легенда говорит, что Мухаммад, придя к скале сказал: “Мир тебе, Божья скала”, на что скала протянула из себя язык и сказала: “Мир тебе, Посланник Божий”. В этом гроте молился Мухаммад перед своим вознесением вместе с древними пророками, в честь которых в разных частях грота почитаются различные ниши, среди них: место молитвы пророка Илии, которого арабы называют аль-Хадр (Зеленый – священный цвет рая), место Авраама (Ибрагима), Давида (Дауда), Соломона (Сулеймана). Над гротом в скале есть сквозное отверстие, через которое, по легенде, вознесся Мухаммад, здесь, как полагают, первоначально находился и камень со следом Мухаммада, впоследствии отколотый от скалы и перенесенный в реликварий. Мусульмане также верят, что этот грот есть своего рода колодец душ, и в день суда, по преданию, там соберется весь народ. Суфийский мистик Али аль-Херави в 1191 году писал: “Под куполом скалы находится пещера, носящая название Магарат-аль-Арвах (пещера духов). Говорят, что Бог собрал в ней души истинно верующих; в нее ведут четырнадцать ступеней. Утверждают, что в ней находится гробница Захарии”].
Джемаль эд-Дин аль-Макдиси описывает, как скала натиралась благовониями, чтобы верующий мог чувствовать запах рая: “Ежедневно 52 человека толкли и мололи шафран, затем ночью его приготовляли с амбровым мускусом и розовой джурийской водой, и ночью смесь заквашивалась. ...(При Абд эль-Малеке) Сахра освящалась мидийским баном и жасминовым свинцового цвета маслом”.
По христианской традиции, в этом гроте явился архангел Гавриил первосвященнику Захарии, будущему отцу Иоанна Крестителя и объявил ему о предстоящем рождении сына. Петр Диакон, составивший в XI веке “Книгу о Святых местах” цитирует анонимного пилигрима: “Посреди храма есть большая гора, обнесенная стенами, где была скиния, а в ней кивот завета, перенесенный, по разрушении храма Веспасианом в Рим. С левой стороны скинии Господь Иисус Христос поставил на камень ногу Свою, когда принял его в объятия Симеон, и так осталась там нога отпечатленною, как будто ею стали на воск” [43]. О традициях почитания Храмовой горы крестоносцами свидетельствует английский пилигрим Зевульф (1103 год): “Место, где Соломон построил Храм Господень, называлось в древние времена Бетель; туда отправился Иаков по повелению Божию, там жил он, там видел лестницу, конец которой достигал неба, и ангелов восходящих и нисходящих и сказал: “истинно это место свято”, как читаем в книге Бытия; там воздвиг он камень в виде памятника, соорудил алтарь и возлил на него масло. Там же впоследствии Соломон воздвиг по Божиему повелению храм Господу прекрасной и несравненной работы, и дивно украсил его всякими украшениями, как читаем в книге Царств; он возвышался над всеми соседними горами и превосходил все сооружения и здания великолепием и славою. В середине храма видна высокая, большая и снизу выдолбленная скала, в которой находилось Святое Святых; туда Соломон поставил ковчег завета, содержащий манну и ветвь Аарона, которая там зацвела, зазеленела и произвела миндаль, туда же поместил он и обе скрижали завета; там Господь наш Иисус Христос, утомленный поношениями иудеев, обыкновенно отдыхал; там место, где ученики признали Его
Немецкий пилигрим Иоанн Вюрцбургский, посетивший Иерусалим в 1165 году, также свидетельствует о вышеупомянутых традициях, но в то же время высказывает свои скептические сомнения относительно их достоверности: “...на этом самом камне изображен Иаков, приклонивший на него свою голову, когда он спал и видел лестницу, направленную на небо, по которой ангелы восходили и нисходили.
Теодорик, посетивший эту мечеть через несколько лет после Иоанна, предполагает также, что Купол Святой Скалы – это и есть церковь, построенная царицей Еленой.
(современный путеводитель).
ПРИЛОЖЕНИЕ 2. ЕВРЕЙСКАЯ ЛЕГЕНДА О РАСЧИСТКЕ МЕСТА ХРАМА ЗАПАДНАЯ СТЕНА
Наш святой Храм, Бейт Га-Микдаш, был разрушен, когда войска нечестивого Тита захватили Ерушалаим[1]. Римляне думали, что если разрушить дворец Царя, то евреи, халила, забудут о Нем, о Его приказах, и начнут, волей-неволей, выполнять приказы тех, кто ими правит.
Но вышло не так. В плену, в унижении, в изгнании евреи продолжали выполнять заповеди Торы. Они приходили в Ерушалаим, где после разрушения Храма осталась только Западная стена, Котел Маарави. Там они молились и плакали, прося Гашема[2] собрать свой народ и построить новый Храм.
Римляне решили, что все дело в этой стене. Надо докончить разрушение, и тогда евреи все забудут... Они стали ломать стену, но она была сложена из огромных каменных плит и не ломалась. Они стали палить ее огнем — ничего не вышло. И тогда в чью-то грязную голову пришел план утопить ее в мусоре. Был отдан приказ всем неевреям, жившим в Ерушалаиме, выбрасывать мусор только у этой стены. Год за годом куча отбросов росла. Через какое-то время стена оказалась засыпанной ими...
Спустя много лет пришел в город еврей из далекой земли, чтобы излить перед Гашемом душу в молитве, чтобы прикоснуться губами в Западной стене. Он бродил по городу и не мог ее найти. Единоверцев в Ерушалаиме жило тогда очень мало, а арабы в ответ на его вопрос пожимали плечами. Зачем им было помнить, где стояла Стена?
Однажды странник увидел огромный холм мусора. Пожилая египтянка шла к нему, волоча тяжелую корзину, и то и дело останавливаясь, чтобы передохнуть.
— Откуда ты, и что несешь? — спросил еврей.
— Я живу в соседней деревне, а сюда пришла, чтобы выбросить мусор.
— Неужели в твоей деревне нет места, где можно выбросить мусор?!
— Сразу видно, что ты нездешний... Когда-то здесь стояла стена, которую евреи считали святыней. Начальство приказало выбрасывать мусор только здесь и даже платило за это деньги. Теперь мы не получаем ни гроша,
но все равно приходится таскать мусор сюда, раз уж есть такой обычай...
Сказав это, старуха высыпала корзину и поплелась прочь. Странник стоял, оцепенев. По его лицу текли слезы. «Я не сойду с этого места, пока не придумаю, как очистить Стену от грязи», — прошептал он.
И он придумал. Возвращаясь в город, он шептал встречным, что по слухам под холмом зарыт клад. Раздобыв лопату и корзину, он снова вернулся к холму и начал копать. Наполнив корзину мусором, он относил ее к соседнему оврагу и там высыпал. Это видели все. А вот то, что роясь в грязи, еврей незаметно вынимает из кошелька золотые монеты и вдавливает их в землю, людям просто не могли прийти в голову. Вскоре несколько гоев тоже пришли к холму с корзинками и лопатами. Просеяв мусор, они сносили его в овраг. Вдруг кто-то из них нашел монету, потом еще одну. Раздался крик:
— Золото!
Назавтра к холму пришло полгорода. То один, то другой находил золотую монету. Этого было достаточно, чтобы все копали в поте лица. И вот из груды отбросов показались первые камни Стены... Когда стемнело, и никто не мог его видеть, странник прижался к Стене и, плача, стал целовать святые камни. А уходя, он посеял в грязи новую порцию золота. Назавтра люди опять находили их и уверяли друг друга, что главное сокровище там, внизу...
Еврей был небедный человек и, отправляясь в Эрец Исраэль, захватил свое состояние. Он вложил все свои деньги в холм мусора, ради того, чтобы очистить Западную Стену.
Копатели-то так и не нашли сокровища. Но когда в их карманах исчез последний золотой, Стена стояла, как прежде, и ее огромные камни были видны издалека. Неожиданно разразилась буря, и на город полил поток воды. Дождь шел три дня и три ночи, отмыв Стену от всех следов мусора. Римской затее пришел конец. Евреи опять молились у стены, прося Гашема, чтоб скорей пришла Геула, Избавление...
Тогда будет построен новый Бейт Га-Микдаш. И когены будут нести свою святую службу, и левиты запоют свои удивительные песни, и все народы признают волю Гашема. Тогда западная Стена не будет больше называться Стеной Плача.
А пока мы стоим у нее и ждем.
ПРИЛОЖЕНИЕ 3
Сергей Баландин о Храмовой горе в исламе
Для мусульман Иерусалим является третьим по святости городом после Мекки и Медины, потому арабы называют его эль-Кудс – Святой (а-Кадош на иврите). Арабский писатель Абу-Бекр Ахмед-ибн-Мухаммад-ибн-Исхак аль-Хамадани, известный по прозвищу Ибн-аль-Факиха (сына законоведа), в своей “Книге стран” (903 год) передает следующий хадис: “Сказал посол Божий: нет более превосходной цели путешествия, чем три мечети: Мечеть Меккская, моя мечеть (Мединская) и мечеть Иерусалимская. Одна молитва в Иерусалиме лучше, чем тысяча молитв в ином месте”. Знаменитый историк и главный судья ханбалитов в Иерусалиме Муджир эд-Дин Абу-л-Юмн Абд-ар-Рахман ибн-Мухаммад аль-Омарий аль-Улейми, которого впоследствии мы будем именовать Муджир эд-Дин, в сочинении “Книга славной дружбы касательно истории Иерусалима и Хеврона”, написанном в 1496 году, пишет: “О великом значении молитвы в Бейт аль-Мукаддасе передают со слов Абу-д-Дарда, что пророк сказал: молитва в мечети Меккской имеет в 100,000 раз большее значение, чем молитва в другом месте, молитва в моей (т. е. Мединской) мечети в тысячу раз, а молитва в Бейт аль-Мукаддасе в пятьсот раз” [5].
Первоначально, как известно, установил Мухаммад киблу (направление молитвы мусульманина) в сторону Иерусалима, но впоследствии, по-видимому, из-за конфликта с евреями, изменил ее на Мекку. Персидский писатель Насири-Хосрау † 1088 в своей “Книге путешествия” в 1052 году писал: “Бог, Которому присущи могущество и величие, приказал Моисею, – да будет над ним спасение! – сделать киблой этот самый камень Сахру. В скором времени после того, как это было приказано и исполнено, Моисей скончался. Вот что было до времени Соломона, при котором вокруг Сахры, служившей Киблой, выстроили мечеть, так что Сахра оказалась в середине храма и служила михрабом для молящихся. До времени нашего Пророка, Мухаммада Избранника, на Сахру смотрели, как на киблу, и совершали намаз, обращаясь в ее сторону. Так было до тех пор, пока Бог – да святится Он и да возвысится! – не приказал, чтобы киблой стал дом Каабы” [6]. Вышеупомянутый Ибн-аль-Факих пишет: “Фудайль-ибн-Ияд говорит: когда кибла была перемещена в Мекку, Скала Иерусалимская сказала: о Боже мой! я не переставала служить Твоим рабам киблой, пока Ты не послал лучшего из созданных Тобой, и вот кибла их (людей) отнята от меня. Тогда Бог сказал: радуйся, ибо Я помещу на тебя свой трон, собиру к тебе создания Мои, у тебя произнесу Мой приговор и здесь воскрешу людей” [7].
Арабский писатель Шамс-эд-Дин Абу-Абдулла Мухаммед ибн-Ахмед ибн-абу-Бекр аль-Б
|
