Бейт-мидраш "Про сердце и источник, и про пустое пространство"
Рабби Нахман из Браслава, "Ликутей Могаран", 64:1
Ибо Г-дь Благословенный ради Милости Своей создал мир: хотел Он открыть Свою Милость, а не будь мира - кому бы Он её показал? Оттого-то сотворил всё-всё (от светящейся первоточки до кончика запятой на дне материального мира), чтобы проявить Свою милость. А когда захотел Г-дь Благословенный сотворить мир, не было места для творения, поскольку всё было Им самим без конца и без края – вот и сжал Он Свой свет в разные стороны, и посредством этого сжатия в середине образовалось пустое пространство. А в этом пустом пространстве и сделалось творение мира.
А пустое это пространство, нельзя его ни постичь, ни понять, ведь можно сказать о нём две вещи: есть оно - и нет его. Ведь пустое это пространство, оно от сжатия, которым Г-дь Благословенный как будто бы выжал оттуда всю б-жественность, и как будто бы нет там б-жественности, ведь оно пустое – а иначе было бы всё без конца и без края и не было бы вовсе места для создания мира. Но если честно, так конечно есть там б-жественность, поскольку никак не может какая-то вещь быть лишена Его жизненной силы. Так что никак нельзя всего этого понять, вплоть до будущего века.
ליקוטי מוהר"ן קמא סד
כִּי הַשֵּׁם יִתְבָּרַךְ מֵחֲמַת רַחֲמָנוּתוֹ בָּרָא אֶת הָעוֹלָם, כִּי רָצָה לְגַלּוֹת רַחֲמָנוּתוֹ, וְאִם לא הָיָה בְּרִיאַת הָעוֹלָם עַל מִי הָיָה מַרְאֶה רַחֲמָנוּתוֹ וְעַל כֵּן בָּרָא אֶת כָּל הַבְּרִיאָה מִתְּחִלַּת הָאֲצִילוּת, עַד סוֹף נְקֻדַּת הַמֶּרְכָּז שֶׁל עוֹלָם הַגַּשְׁמִי, כְּדֵי לְהַרְאוֹת רַחֲמָנוּתוֹ וְכַאֲשֶׁר רָצָה הַשֵּׁם יִתְבָּרַךְ לִבְרא אֶת הָעוֹלָם, לא הָיָה מָקוֹם לְבָרְאוֹ מֵחֲמַת שֶׁהָיָה הַכּל אֵין סוֹף עַל- כֵּן צִמְצֵם אֶת הָאוֹר לִצְדָדִין, וְעַל יְדֵי הַצִּמְצוּם הַזֶּה נַעֲשָׂה חָלָל הַפָּנוּי וּבְתוֹךְ הֶחָלָל הַפָּנוּי הַזֶּה, נִתְהַוּוּ כָּל הַיָּמִים וְהַמִּדּוֹת, שֶׁהֵם בְּרִיאַת הָעוֹלָם (כְּמוֹ שֶׁכָּתוּב בְּעֵץ-חַיִּים בִּתְחִלָּתוֹ)וְזֶה הֶחָלָל הַפָּנוּי, הָיָה מֻכְרָח לִבְרִיאַת הָעוֹלָם כִּי בִּלְתִּי הֶחָלָל הַפָּנוּי, לא הָיָה שׁוּם מָקוֹם לִבְרִיאַת הָעוֹלָם כַּנַּ"ל וְזֶה הַצִּמְצוּם שֶׁל הֶחָלָל הַפָּנוּי, אִי אֶפְשָׁר לְהָבִין וּלְהַשִּׂיג, כִּי אִם לֶעָתִיד לָבוֹא כִּי צָרִיךְ לוֹמַר בּוֹ שְׁנֵי הֲפָכִים, יֵשׁ וָאַיִן כִּי הֶחָלָל הַפָּנוּי הוּא עַל-יְדֵי הַצִּמְצוּם, שֶׁכִּבְיָכוֹל צִמְצֵם אֱלקוּתוֹ מִשָּׁם, וְאֵין שָׁם אֱלקוּת כִּבְיָכוֹל, כִּי אִם לא כֵן אֵינוֹ פָּנוּי, וְהַכּל אֵין סוֹף, וְאֵין מָקוֹם לִבְרִיאַת הָעוֹלָם כְּלָל אֲבָל בֶּאֱמֶת לַאֲמִתּוֹ, בְּוַדַּאי אַף-עַל-פִּי- כֵן יֵשׁ שָׁם גַּם כֵּן אֱלקוּת, כִּי בְּוַדַּאי אֵין שׁוּם דָּבָר בִּלְעֲדֵי חִיּוּתוֹ וְעַל-כֵּן אִי אֶפְשָׁר לְהַשִּׂיג כְּלָל בְּחִינַת חָלָל הַפָּנוּי, עַד לֶעָתִיד לָבוֹא:
Псалом 61
...Песня Давида. Прислушайся, Бог мой, к моей песне, внемли моей молитве.
От края земли взываю к тебе с сокрушенным сердцем – на неприступную скалу вознеси меня. Ведь Ты был для меня убежищем, укрепленной башней перед врагом. Поселюсь навечно в твоем шатре, навсегда укроюсь под сенью крыл Твоих. Ведь Ты, Бог, слышал мои обеты, даровал наследие трепещущим перед Твоим именем. Добавь дни ко дням царя, пусть длятся его годы из поколения в поколение...
ספר תהילים פרק סא
(א) לַמְנַצֵּחַ עַל נְגִינַת לְדָוִד:
(ב) שִׁמְעָה אֱלֹהִים רִנָּתִי הַקְשִׁיבָה תְּפִלָּתִי:
(ג) מִקְצֵה הָאָרֶץ אֵלֶיךָ אֶקְרָא בַּעֲטֹף לִבִּי בְּצוּר יָרוּם מִמֶּנִּי תַנְחֵנִי:
(ד) כִּי הָיִיתָ מַחְסֶה לִי מִגְדַּל עֹז מִפְּנֵי אוֹיֵב:
(ה) אָגוּרָה בְאָהָלְךָ עוֹלָמִים אֶחֱסֶה בְסֵתֶר כְּנָפֶיךָ סֶּלָה:
(ו) כִּי אַתָּה אֱלֹהִים שָׁמַעְתָּ לִנְדָרָי נָתַתָּ יְרֻשַּׁת יִרְאֵי שְׁמֶךָ:
(ז) יָמִים עַל יְמֵי מֶלֶךְ תּוֹסִיף שְׁנוֹתָיו כְּמוֹ דֹר וָדֹר:
(ח) יֵשֵׁב עוֹלָם לִפְנֵי אֱלֹהִים חֶסֶד וֶאֱמֶת מַן יִנְצְרֻהוּ:
(ט) כֵּן אֲזַמְּרָה שִׁמְךָ לָעַד לְשַׁלְּמִי נְדָרַי יוֹם יוֹם:
Рабби Нахман из Браслава, «Семь нищих». Нищий-заика.
На третий день опять вспоминала молодая пара о благочестивых, встреченных ими в лесу, и опять заплакали и загоревали:
— Как же нам пригласить сюда третьего нищего, который заикался?
И тотчас — вот он уже здесь! Сказал:
— Вот и я!
И обнял их, и поцеловал и сказал:
— Тогда я благословил вас, чтобы были, как я, а вот теперь дарю вам это в свадебный подарок.
Вы-то считаете, что я — заика, так я не заика вовсе! Просто понимаете ли, все речи, если нет в них прославления Господа, неполноценны. Потому заикается мне от таких речей мира, в которых нет полноценности! В действительности же я вовсе не заика! Более того! Я очень речист и замечательный оратор. И я могу так говорить великолепными загадками и стихами, и нет ни одного создания в мире, которое б не заслушалось мной.
И в этих загадках, что я знаю, и стихах — вся, какая только есть в мире мудрость! И есть мне на то подтверждение от того большого человека, чье имя — "человек истинной праведности".
И вот об этом целая история.
Однажды сидели все какие ни на есть мудрецы, и каждый похвалялся своей мудростью.
Тот похвалялся, что своей мудростью постиг производство железа. Другой похвалялся, что постиг производство других металлов. Следующий, что посредством мудрости постиг производство серебра, что гораздо ценнее. А иной похвалился, что даже постиг производство изделий из золота.
Этот — что изобрел оружие, а следующий, что изготовляет такие изделия из металлов, что вообще из этих металлов не принято делать ничего подобного. А ещё один похвалялся другими разными мудростями, - ведь есть много вещей, что извлекают в мире посредством мудрости, вроде селитры или горючей смеси какой или тому подобное.
И вот, каждый похвалялся и сиял своей мудростью. И еще один вызвался и сказал: я думаю, что я изо всех вас самый мудрый. Потому что я мудр, как этот день.
И не понял никто, что это он такое сказал: "мудрый как день?"
А он продолжил:
— Потому что, хоть собери всю вашу мудрость воедино, не выйдет из нее больше одного часа. Любая ваша мудрость происходит из одного из дней Творения, но всё равно выходит из неё не больше часа. Поскольку всякая ваша мудрость лишь простое соединение. А потому можно собрать всю вашу мудрость в одночасье, а я мудрец, как целый день!
— Как который день? — вмешался я (нищий заика). А он отвечает:
— Видно, он еще мудрей меня - его вопрос тому подтверждение. Так вот: я мудр, как любой день!
И теперь - сказал р. Нахман з"л - неясно, почему спросивший мудрее ответчика, поскольку выходит, что он мудр, как тот день, какой сам захочет. Но про это есть целая история — история про человека истинной праведности.
Этот истинный праведник — действительно очень большой человек. И вокруг него собираются все праведники и проводники истины (а собирает их этот нищий заика и приводит к человеку истинной праведности). Ведь время неизменно возникает (а оно само по себе — творенье) лишь через проводников истины.
И есть гора, а на горе стоит камень, и из камня течет источник. И как у всякой вещи есть сердце, так и у всей вселенной, включающей все, есть свое сердце. И это сердце мира — целая глыба с лицом, руками и ногами и всем прочим. Но один — только один ноготь на ноге его сердечнее любого другого сердца. Эта гора с камнем на ней и тем источником стоит на одном конце мира, а сердце мира — на другом. И сердце мира стоит против источника, истекая тоской, и очень-очень стремится и жаждет добраться до источника. И кричит и взывает к источнику. Также и источник стремится к сердцу. И есть у этого сердца две немочи: одна — что солнце преследует и палит его (из-за того, что сердце так тоскует и стремится пойти и приблизиться к источнику), и вторая немочь — от огромной тоски, от того, что оно стремится и жаждет всегда в страшной душевной муке того источника, и криком кричит, что оно стоит против него и тоскует и жаждет. А когда нужно ему немного отдохновения, чтобы чуть укрепить терпение, прилетает большая птица и распластывает крылья над ним и, защищая его от солнца, дает ему короткий отдых. Но даже и тогда,
когда сердце отдыхает, взгляд его прикован к источнику и всегда тоскует о нем.
Но все-таки, если уж оно так тоскует, почему же не идет само к источнику?
Потому что, если попытается подойти к нему и приблизиться к горе, то из-за наклона не сможет видеть источник. А если сердце не увидит источника хоть на мгновение, тотчас отдаст душу. Потому что главное в его существовании — источник. И если ему стоять на месте, где сердце и стоит, против горы, тогда оно видит склоны и вершину и источник на вершине горы. А если пойдет и приблизится, исчезнет из поля зрения источник, как выше сказано.
И если сердце, не дай Б-г, погибнет — тотчас уничтожится и весь мир. Потому что сердце — жизненность каждой вещи. И конечно, нет существования без сердца. Вот потому оно и не может пойти к источнику, а только стоит против него и взывает в тоске.
И этот источник — нет у него времени. Потому что этот источник вне времени вообще. То есть сущность его времени в том, что сердце дает ему в подарок один день. А как подходит этот день к закату, приближается и конец его времени. И конечно, если не будет времени у источника, он исчезнет. А как исчезнет источник, погибнет сердце, а как погибнет сердце — уничтожится и весь мир.
Итак, с началом сумерек близится время к концу. И тогда начинают говорить друг с другом чудесными загадками и стихами (великолепными через большую любовь, страсть и тоску!).
И вот у этого человека истинной праведности есть над тем власть. И как кончаются сумерки и день должен окончательно истечь, дает этот человек один день сердцу в подарок, а сердце отдает день источнику. И когда этот день приходит оттуда, откуда он приходит, — также и он идет в великолепье загадок и песен (и есть в них вся мудрость, какая есть на свете)! И есть смена дней, потому что есть первый день недели, и второй день недели, и все остальные. И есть начало месяца, и есть праздники.
И вот, все-время, что есть у человека истинной праведности, — оно от меня. Ведь это я (нищий заика) хожу собираю вместе проводников истины и от них возникает время (и оттого он мудрей того мудреца, что мудрец как какой день захочешь, поскольку неизменная сущность времени и дней возникает через него — нищего заику, который ходит и собирает всех на земле проводников истины и приводит их к человеку истинной праведности и тот отдает день сердцу, а оно его — источнику, и через все это и сохраняется мир).
А теперь вы узнали, что есть мне на то подтверждение человека истинной праведности, что я могу говорить загадки и стихи, в которых вся мудрость света (ведь все что ни есть! времена с их песнями и загадками возникают через него). А теперь я даю вам в свадебный подарок, чтобы были, как я!
И сделались там большая радость и много веселья.
Осип МАндельштам
Куда как страшно нам с тобой,
Товарищ большеротый мой!
Ох, как крошится наш табак,
Щелкунчик, дружок, дурак!
А мог бы жизнь просвистать скворцом,
Заесть ореховым пирогом...
Да, видно, нельзя никак.
1930
Александр Введенский
Приглашение меня подумать
Будем думать в ясный день,
сев на камень и на пень.
Нас кругом росли цветы,
звёзды, люди и дома.
С гор высоких и крутых
быстро падала вода.
Мы сидели в этот миг,
мы смотрели всё на них.
Нас кругом сияет день,
под нами камень, под нами пень.
Нас кругом трепещут птицы,
и ходят синие девицы.
Но где же, где же нас кругом
теперь отсутствующий гром.
Мы созерцаем часть реки,
мы скажем камню вопреки:
где ты ночь отсутствуешь
в этот день, в этот час?
искусство что ты чувствуешь,
находясь без нас?
государство где ты пребываешь?
Лисицы и жуки в лесу,
понятия на небе высоком, -
подойди Бог и спроси лису:
что лиса от утра до вечера далеко?
от слова разумеется до слова цветок
большое ли расстояние пробежит поток?
Ответит лиса на вопросы Бога:
это всё исчезающая дорога.
Ты или я или он, мы прошли волосок,
мы и не успели посмотреть минуту эту,
а смотрите Бог, рыба и небо, исчез тот кусок
навсегда, очевидно, с нашего света.
Мы сказали: да это очевидно,
часа назад нам не видно.
Мы подумали - нам
очень одиноко.
Мы немного в один миг
охватываем оком.
И только один звук
ощущает наш нищий слух.
И печальную часть наук
постигает наш дух.
Мы сказали: да это очевидно,
всё это нам очень обидно.
И тут мы полетели.
И я полетел как дятел,
воображая что я лечу.
Прохожий подумал: он спятил,
он богоподобен сычу.
Прохожий ты брось неумное уныние,
гляди кругом гуляют девы синие,
как ангелы собаки бегают умно,
чего ж тебе неинтересно и темно.
Нам непонятное приятно,
необъяснимое нам друг,
мы видим лес шагающий обратно
стоит вчера сегодняшнего дня вокруг.
Звезда меняется в объеме,
стареет мир, стареет лось.
В морей солёном водоёме
нам как-то побывать пришлось,
где волны издавали скрип,
мы наблюдали гордых рыб:
рыбы плавали как масло
по поверхности воды,
мы поняли, жизнь всюду гасла
от рыб до Бога и звезды.
И ощущение покоя
всех гладило своей рукою.
Но увидев тело музыки,
вы не заплакали навзрыд.
Нам прохожий говорит:
скорбь вас не охватила?
Да музыки волшебное светило
погасшее имело жалкий вид.
Ночь царственная начиналась
мы плакали навек.
<1931-1934>
|
