LAB for madrichim

אָמַרְתִי לָךְ בְּלִיבִּי
אֶת הַשִׁיר --
וּכְשֶׁנִיסִיתִי לִכְתוֹב,
נִיפְרָם הַנְייָר . .
גָם הֶחָלִיל
הִיתְפּוֹרֵר . .
צָעַקְתִי
וּגְרוֹנִי נִיחַר . .
-- -- --
-- -- --
בָּאתִי אֶצְלֵךְ
שֶׁהַשִׁיר
יִיתְקַייֵם .

.............

מר95רושם

Я произнес тебе в сердце своём
Эту песню
А когда попытался написать
Расползлась бумага
И флейта
Рассыпалась.
Закричал
И осипло горло.
......
.....
Пришел к тебе
Чтобы песня
Случилась.
Март 95, Аврамик

Текст 1.

Только увидел, что стоит там высокое-превысокое дерево и залез на него. А как взобрался на дерево, смотрит лежит там человек, и испугался. Только, несмотря на испуг, отлегло у него от сердца, что все-таки нашел тут хоть какого человека. И спросили они друг друга:
— Ты кто?
— Человек.
— А ты кто?
— Человек.
Рабби Нахман, «Сказка о перепутанных детях»

Текст 2.

(...) Память – это растяжка точки-события, поэтому, чтобы пережить событие вновь, надо на мновение "отказаться" от своей памяти, связывающей свободу личного поступка. Не в этом ли укоренен соблазн сиюминутной встречи, в которой полностью открываешься, совпадая дыханием, словом, пониманием, без имен, без исследования прошлого и не рассчитывая на будущее: встреча и расставание ради полноты события, не ведающего повторения. Естественно желание не "заморозить" эту встречу в памяти, защитить ее от симуляции-повторения в памяти.
Вместе с тем, не через память ли встреча только и получает бытие? В начале уже содержится конец: сделав первый шаг, делаешь и последний, встретившись с человеком, тут же с ним и расстаешься. Весь промежуток между встречей и расставанием есть игра, случай и иллюзия. Уход в измененное состояние - это поблажка для себя, отказ от себя, своего усилия и присутствия, это третье состояние, которое есть состояние измены перед выбором одного из двух других: либо ты идешь проторенными путями, либо ты выбираешь свою дорогу, на которой появляется шанс сотворить мир заново хоть в малой его частичке, когда хотьчто-то завершается лично тобою, невзирая на то, что по инерции время все и всегда завершает без тебя. (...)

Кузин, «Маски субъекта».

Текст 3.

...Они приходят, и в течение каких то минут делают вещь, которая совершенно не находится в стандартах того места, где находится.
-Знакомиться нельзя?
Нет. В этом вся суть. Есть какое-то задание. Это во всем мире.
-На любые темы может быть? Любые задания?
Там было, например, когда люди просто договарвались чтобы принести с собой подушки и начать драться. Но там есть еще условия. Например, ты не можешь бить того, кто идет без подушки.
- А как они организовываются?
В принципе любой может организовать эту вещь . Рассылается всем, кто-то приходит, кто-то не приходит.. Вообще столько интересного всего происходит..
- Так что вы делали?
Нигде однозначно не прописано, мы долго спорили. Одно из правил, что это неполитизировано. Они не принадлежат ни к одной партии. С другой стороны есть потребность видимо в этом в обществе, раз это происходит.
Например в течение 7 минут они заходили в магазин и спрашивали " У вас есть ковер любви?". Человек 500. Продавцы не понимали что происходит, хотя я уверена что и моберы не понимают сами до конца что происходит...

( отрывок из рассказа про flash-mob)

Поиски и находки...

варианты:

• Гришковец "Разговор в такси".
• Гришковец "Дредноуты"
• Гришковец "Почувствовать"
• Франсуаза Дальто  "Драма первой недели"

27 псалом 

(4) Одного прошу я у Господа, того (лишь) ищу, чтобы пребывать мне в доме
Господнем все дни жизни моей, созерцать милость Господню и посещать храм
Его, (5) Ибо Он укроет меня в куще Своей в день бедствия, спрячет меня под
покровом шатра Своего, на скалу вознесет меня.

Магараль из Праги, «Нецах-Исраэль», глава 35

...И в свете этого (отрывка из трактата Сангедрин) знай, что царства называются «правящими домами», потому что явления, отличающиеся прочностью часто называют «дом» - ведь дом это прочное строение. И об этом, как толковали мудрецы, благословенна их память, написано «и устроял Он дома их» (Исх. 1:22) – царство и священство.
Царство за свою мощь и прочность называется домом, как и священство называется домом за то, что никогда не отменится.
Потому-то и называется царство Давида «кущей», что оно царство б-жественное, не как все прочие царства, в которых нет святости. Поэтому не называется оно «домом», то есть, прочным зданием - ведь только природные вещи в этом мире прочны. А б-жественные вещи в этом мире не прочные, а исключительно врЕменные, подобно куще, которая жилище временное. А проживание в кущах – б-жественная заповедь, которая и должна быть временной, а не прочной. И сказано «В тот день восставлю падающую кущу Давидову».
И вот ещё что. Если дом рухнул, то он считается уничтоженным, и если его отстроят, это будет уже новый дом. И не говорят про дом «восставлю», потому что он уже уничтожен и его как бы строят с самого начала заново. А вот куща, незавершённая и непрочная, в отличие от дома, если упала, легко восстанавливается в прежнем состоянии и вполне подлежит восстановлению. Потому и царство Давида называется кущей и считается подлежащей восстановлению. Даже когда оно упало, оно всё равно называется кущей, потому что быстро и просто восстановить его.

Игра.

Игра и игрушки.

«Сфера игровой деятельности охватывает огромные пространства идеального, материального и духовного мира: реальное и ирреальное,например, сные сновидения – спонтанную игру неспязей души с долшовременной и опереативной памятью личности); актуальное и виртуальное; настоящее, будущее и даже смерть на сцене, на экране, на дисплее.
На рис. 1 представлена диафорагма СИД, на которой выделены основные отрасли человеческой деятельности. В которых игра нашла самое широкое применение, например в театре или в военном деле; и те области, где игра только-только начинает применяться, например, в экспериментальной психиатрии для устранения наследственных и врожденных психических недостаткоы, а также прижизненных травм социальной фобии – людобоязни... Последнее может свидетельствовать о большой исцеляющей силе игры...»

Рис 1.

ספר תהילים פרק קיט
(צב) לוּלֵי תוֹרָתְךָ שַׁעֲשֻׁעָי אָז אָבַדְתִּי בְעָנְיִי

Если бы не была Тора Твоя мне игрушкой, пропал бы в бедствиях моих.

Теhилим. 119:92

Согласно еврейской традиции, Всевышний, за тысячу лет до сотворения мира, сидел и играл с буквами Торы, и Тора была его игрой, игрушкой, «шаашуа», и посредством этой игры был сотворён мир:

מדרש רבה ויקרא פרשה יט פסקה א
דא"ר הונא בשם ריש לקיש שני אלפים שנה קדמה תורה לבריאת עולם שנאמר (משלי ח) ואהיה אצלו אמון וגו' ויומו של הקב"ה אלף שנים שנאמר (תהלים צ) כי אלף שנים בעיניך וגו'

Сказал р. Гуна от имени Рейш Лакиша: «На две тысячи лет предшествовала Тора сотворению мира, согласно написанному «Была у Него воспитанницей и была игрушкой изо дня в день» (Мишлей, 8), а день Всевышнего - это тысяча лет, как сказано «Ведь тысяча лет в глазах Твоих, как день минувший» (Теилим, 90).
Мидраш Вайикра Раба, 19:1

Мир существует только благодаря дыханию детей в доме их учителя... И сказал Реш Лакиш от имени раби Иегуда га-Наси: Не отрывают детей от занятий в доме их учителя даже ради строительства Храма. И сказал Реш Лакиш от имени раби Иегуда га-Наси: Так учил я от отцов своих, что город, в котором нет детей в доме учителя - разрушают его. Сказал Равина: Отлучают его.
(Шабат 119б)

Мир сокрытия и мир открытия.

(18) А Я сокрытием сокрою лицо Мое в тот день за все зло, которое он сделал, когда обратился к Богам иным.
Дварим, 31, 18-19.

А Я сокрытием сокрою лицо Мое в тот день – уже упомянуто было выше, что «Я сокрою лицо Своё от вас» обозначает сокрытие Лица в вавилонском изгнании. А теперь (текст) возвращается и сообщает о другом сокрытии Лица, используя двойное выражение (сокрытием сокрою), чтобы сообщить тебе, что не будет это сокрытие краткосрочным, как это было в первый раз, а будет долгое время в сокрытии Лица. И намекает на то изгнание, в котором мы находимся сейчас, для которого характерно двойное сокрытие Лица.

Рабейну Бахья Ибн Ашер. Комментарий на Дварим, 31, 18-19.

(...) Видеть – это ведать, давать себя в своей открытости (с верой в ответ) для открытого приятия открытости другого, нескотря на то, что другой старается себя скрыть. Ребенок видит вещи так, как они есть в открытости нам. Вещь и ребенок в своей открытости выступают навстречу друг другу, вещая о себе, внимая другому.
Взрослый, усложняя сущее миром масок, избегает открытости взгляда; потому вспоминается мудрое изречение Овидия, что хорошо прожил тот, кто хорошо укрылся. Тогда душа другого оказывается потемками. Собственная сокрытость переносит свою определенность на все остальное, скрывая, таким образом, все несокрытое в мире сущего. Защита маски скрывает под собой открытость, превращая любое общение людей в общение масок, скрывающих под собой несокрытое. Ребенок умеет усматривать утаенное за масками, но год за годом знакомится с практикой их применения на примере взрослых. Он замечает их пользу и выгоду для удовлетворения своих капризов, незаметно в чем-то срастается с ними и теряет смысл опыта, в котором маски решают лишь вспомогательную задачу, и так он постепенно вступает в мир взрослого.
Но до наступления этой поры для глаз ребенка почти нет масок, которые были бы непрозрачны, которые надо было бы срывать. Сами маски – вовсе не помеха, которая могла бы вносить искажение в существо мира. Наличие их в мире имеет меру своей онтологичности, если сохраняется настроенность видеть сквозь них, как это свойственно ребенку. Видение ребенка проистекает из его собственной открытости, которая и позволяет ему видеть открытость другого, хотя бы искрываемую внешне. Открытость обнаруживается в самой игре, где осуществляется онтологическая игра открытости-сокрытости через смену масок, если она ведется искренне и без фальши, в которой устрачивается чистота и напряжение интриги игры, раскрывающей пульсацию бытия.Недопущение фальши и незабвение описываемой игры – предмет человеческого беспокойства. (....)

Внук рабби Баруха Иехиэль как-то играл с одним мальчиком в прятки. Он хорошо спрятался и ждал, покуда приятель его найдёт. Подождав довольно долго, он вылез из своего укрытия, но другого мальчика нигде не было видно. Иехиэль понял, что тот не искал его с самого начала. Заплакав, он побежал к деду и пожаловался на своего товарища. И тогда на глазах рабби Баруха выступили слёзы, и он сказал: «Бог говорит то же самое: «Я укрылся, но никто не хочет искать Меня».

( Мартин Бубер, «Хасидские предания»)

За пределы здравого смысла. "За пределы звёзд".

«.. по видимому, дети ищут тех самых переживаний, которые мы, взрослые, избегаем: неустойчивости, новизны, потери контроля, удивления. Эти переживания способствуют хорошей игре..»
( Wheatly, 1992, стр 75)

С одной стороны, детская культура консервативна и охранительна. Её основа создается устоявшимися нормами, традициями и системой ценностей. Однако при этом существует потребность (вызванная способностью сомневаться) в нарушении условностей, изменении норм и правил. Культурное непослушание, "противокультура" с элементами протеста становятся характерными чертами жизнетворчества детской культуры. Именно изменяя собственные знания и навыки, ребенок изменяет мир для себя и других. Мир не может не измениться в тот день, когда оказался освоен двухколесный велосипед. Дети играют со всей интенсивностью и подлинностью чувств. Вновь и вновь ребенок открывает для себя и создает мир. Детская игра дает бесчисленные примеры торжества неудобства в эпицентре комфорта.

Юн-Руар Бьёркволл (про игру ребёнка):

«... Расточительство обратно правилу... Ценности беспорядка, хотя они до сих пор и не признаны(завуалированны), являются единственно божественными, сакральными и суверенными, ибо всякая полезная ценность в огромной степени подчинена им ».. «Чтобы стать человеком, человеку недоставало ошибки, к целесообразности инстинкта человек добавил нецелесообразность... Культура рожлается от иллюзорности »

Сон и явь. Состояние Перехода.

...именно игра осуществляет функцию связи между внутренним, субъективным представлением о мире, и внешней, объективной реальностью. Игра представляет собой феномен перехода, связывающий воедино сон и явь, придающий им смысл. Нарушение этой связи делает человека пассивным и больным.

Психолог Д. И. Винникотт

Про переход еще можно о пустыне и тд...

Игра получается встречей на полпути. Детское «как будто» - это не притворство, а особая форма реальности. Когда папа и ребёнок вместе что-то строят, а оно, скажем, не сразу получается, и увлекаются оба, и оба переходят в одно общее созданное их игрой пространство, и оба обладают одинаковым статусом... В жизни внизу папа может быть главнее ребёнка, более того, он может вывалиться из игры и послать ребёнка спать. Но, находясь внутри игры, они ничем не отличаются по своим правам. Никто из них не прав, и правы оба. У игры есть условия. Дети их соблюдают и, как правило, не любят их нарушать – иначе игра теряет смысл, по крайне мере, совместный смысл (взрослым, утерявшим в силу тех или иных жизненных обстоятельств, многие смыслы, соблюдать условия труднее). Условия игры определяют точку встречи, те самые полпути. В этой точке встречаются полупутчики и создают такой полупутёвый мир. Полупутёвый мир иначе называется мыром. Мыр отличается от жизни внизу (от каждодневной жизни ребёнка), он обратим, его можно перестроить, переделать, создать заново. Мыр отличается от жизни наверху, мыр ничего не определяет и ничем не распоряжается. Мыр предполагает и предлагает разговор на равных.

Лудильщик из «Сказки об уповании» знает, что царь знает, что меч у него деревянный. Царь знает, что лудильщик знает, что царь знает, что меч деревянный. Это условия, точка встречи царя и лудильщика. Лудильщик придумывает отличную шутку и устанавливает свои полпути. Царь признаёт его счастливейшим из людей - царские полпути. Происходит встреча, и воцаряется мыр. Все же предыдущие вечера у лудильщика дома, совместные трапезы, сны царя, приказы, испытания, поиски пропитания и прочие жизненные явления – не более, чем подготовка, необходимая, чтобы оба увлеклись настолько, чтобы быть готовыми каждый пройти свои полпути к встрече.

(Параллельная запись на полях из работы:)

Концептуальная форма лагеря носит название «Город мастеров». Подразумевает это, что

А - на лагере, как и в городе у каждого есть возможность занимать свое собственное место и обустраивать его по своему желанию и потребностям (как в смысле физическом, так и в плане отношений с соседями)

Б – в городе МАСТЕРОВ происходит активная работа с физическими материалами и жители, основываясь на своих мыслях и преживаниях ( в том числе относительно темы лагеря) буквально физически создают особое место, свой мир. Не оставляют его в голове, а выносят наружу и пробуют жить в нем.

В – ГОРОД дает возможности различного пересечения между собой всем своим жителям – участникам из разных групп, ведущим, доктору, директору и тп.
(из описания лагеря)

КЕИЛУ (как будто) и БУКВАЛЬНО.

Если построить такую конструкцию... С одной стороны источник – он неподвижен, к нему могут крепиться все верёвочки, на которых будет держаться мир (мир мы создадим своими работами в мастерской)... С другой стороны – сердце, которое рвётся к источнику, но не может сделать и шага, иначе потеряет источник из вида и мир рухнет... Мировые верёвочки крепятся к шпингалету окна, открой окно, и мир буквально рухнет тебе на голову... Но на то созданный нами мир и является не миром, а мыром – упадет, можно поднять, перевесить, переиграть. Это как будто мир, или это мир как будто, а как будто не простое, а самое настоящее, как будто-всерьёз, истинное КЕИЛУ. 3 или 4 самых что ни на есть реальных часа нашей жизни уходят на сотворение как будто мира, распределение как будто света по как будто сосудам... стекло и картон не менее материальны, чем любой другой материал... и в чем же разница с миром настоящим? Получается, что и правда только в том, что картонный мыр, рухнув, убивает всё же с меньшей вероятностью, чем наш привычный мир (если он, не дай Б-г, вздумает рухнуть), а радости от него не меньше, если правильно взяться за дело...
(Юля Шурухт, черновики)

Что-то про работу с материалами сюда еще надо и игру художника с ними

У Александра Грина в «Алых парусах» есть замечательноое место, когда капитан Грей рассказывает наконец своему боцману всю романтическую подоплёку Алых парусов (а до этого боцман ужасно нервничал и подозревал его в контрабанде). И вот Грей говорит, утро, рассвет, любовь, чудеса делают своими руками, а боцман слушает и выдаёт что-то вроде: «Да, капитан, вы меня тронули. Пойду попрошу прощенья у матроса Летики – я его вчера ругал за потерянное ведро.» И не успел капитан удивиться такому быстрому эффекту от своих слов, как боцман уже громыхал ботинками на лестнице в кубрик ( а может, не в кубрик, я точно не помню).

То же самое с птицей.
До того как заснешь
Нарисуй ка ты птицу
А проснувшись
Опять нарисуй...
Если же выйдет
Птица
Не спрашивай у меня
Что делать с ней

Это такой слегка иронический буквализм, что ли. И то же самое в Самаре.. Ниниы мешочки из батика, которые можно вывернуть наизнанку, чтобы увидеть ВНУТРЕННЕЕ СОДЕРЖАНИЕ. Идея шляп как внешнего отражения мыслей (или, наоборот, думаешь одно, а напоказ выставляешь другое), с ссылкой ни много, ни мало – на пророка Иешайю «и мировая радость на головах их» (Иешайа, 51:11, всё всерьёз). Было бы чуть больше времени, можно было бы превратить мировую радость в мыровую... Что уж говорить о Б-жественном свете, разлитом по сосудам и, с учетом «предыдущего неудачного опыта», снабженном распределительной коробочкой. Претворение полушутки в полужизнь. Одушевление пивных бутылок на удивление боцману (кажется, его звали Пантен? Я не могу найти книжку...)
(Юля Шурухт, черновики)

Страсть к реальному, современный мир и будущее игры на взгляд кого-то...