www.art-methods.coach, www.facebook.com/artmethods.coach, www.beit-midrash.com, www.web4small.com
Илья Дворкин
Из статьи «Существование» в призме двух языков
Каждая цивилизация, культура или традиция имеет в основании своем особенные предметы, идеи, проблемы, отражающие ее историческое своеобразие. В частности, это выражается в тех понятиях и словах, которые данная культура выдвигает в центр своего кругозора. Еще более показательно само отношение традиции к словам, к способу употребления понятий в различных ситуациях. Поэтому, познакомившись с особенностями языка, мы можем установить важные различия в культурных основаниях.
Одним из центральных понятий греческой, а вслед за ней и европейской культуры, является понятие бытия. Проблема бытия — центральная для всех европейских философских систем, а рефлексия бытия — фундамент всех европейских логик. Наука занята изучением «сущего» (объектов). Также все этико-психологические проблемы связаны с индивидуальным и коллективным бытием («Познай самого себя» и т. д.). Более того, само слово «есть» (лат. esse, англ. to be, франц. être, нем. sein) играет совершенно особую роль во всех индоевропейских языках. В качестве онтологической связки оно формирует основные отношения в предложении.
В иврите прямого аналога слову «есть» не существует. Весь строй еврейской мысли связан с реалиями, отличными от понятий бытия, сущности, объекта, предикации, доказательства и т. д. Хотя и возможно подыскать соответствующие выражения для перевода перечисленных понятий на иврит, однако часто их придется переводить описательно.
(...)
Основное значение при формировании грамматических отношений в семитских языках имеют, как известно, не онтологические связки (есть, esse, и т. д.), а местоименные структуры. Эта особенность прослеживается не только в языке, но и в отношении к реальности. Одной из важнейших целей, поставленных греческой, а вслед за ней и европейской мыслью, является исследование внутренней сущности вещей — того, что они есть, их формы, изменения связей и т. д. Еврейская традиция занимается изучением внешних по отношению к вещам причин, т. е. структур поведения, связанных с участием предметов в тех или иных межличностных ситуациях. Для еврейской традиции господствующим принципом является: «Вещей самих по себе не существует», «Вещи не имеют собственной сущности». Вещь является не данностью, а, скорее, встречей творческих воль. Поэтому для иудаизма за абсолютной трансцендентной сущностью вещи лежит конкретная личная творческая воля. Познание достигается не путем созерцания, а путем взаимодействия и диалога.
(...)
Моше бен Маймон, Мишнэ Тора:
Чрезвычайно важно (основа основ) знать (так относиться к реальности), что мир — это не совокупность объектов (материальных или идеальных), которые существуют сами по себе, а совокупность «находок», которые можно найти, только найдя Того, Кто находился Первым. А если не найдешь Его, благо¬сло¬вен Он, то тогда אין דבר אחר יכול להמצאות — «нет другой вещи, которая могла бы быть «найдена».
Это совершенно иная, отличная от субъектно-объектной, концепция мира. Здесь предмет выступает как результат двусторонних отношений. Если убрать эти отношения, то у нас остается мир вещей, которые существуют сами по себе, (неважно, идеальные ли они внутри субъекта, или материальные внутри объекта). Это мир с абсолютным, бесконечным пространством и временем и т. д. Эти миры (тот, в который нас вводит Маймонид, и другой — субъектно-объектный) абсолютно отличаются друг от друга. В них все совершенно разное, но прежде всего — в них совершенно разные ценности. В субъектно-объектном мире ценны вещи и мысли. В мире Маймонида ценны действия и отношения. По этой причине кардинально отличается картина мира у Маймонида от тех, которые мы видим в «системах мира» греческих, мусульманских и европейских. Там мы видим мир предметов, персонажей, героев, существ и т. д. Они все, от малых до великих, самых важных, предстают предметами. У Маймонида мы находим мир поступков, действий, отношений, заданных отношением к Тому, Который должен быть найден первым.
(...)
|
